«Рыдали на последней тренировке». Миронова/Устенко о сборах в США и неудаче в Красноярске
Комментарии Тёплый разговор с танцорами из Санкт-Петербурга.
Екатерина Миронова и Евгений Устенко с каждым годом всё больше удивляют болельщиков фигурного катания. Пара стабильно прогрессирует и радует новыми креативными идеями в своих постановках. В этом сезоне в произвольном танце ребята показывают историю из фильма «Она» — о любви между человеком и искусственным интеллектом. После контрольных прокатов в эксклюзивном интервью «Чемпионату» Екатерина и Евгений рассказали о сборах в Америке, трудностях психологической подготовки, падении в Красноярске и олимпийских фаворитах.
Екатерина Миронова, Евгений Устенко и Майкл Парсонс
Фото: Из личного архива Евгения Устенко
«Просыпаюсь, на мне — кусок рыбы, я засыпаю обратно»
— Расскажите про сборы в Америке, как они прошли?
Миронова: Прилетели мы туда с полным ощущением неизвестности, потому что был новый тренерский штаб. Мы хотели посмотреть, как всё устроено, но это всегда волнительно — чужая страна, новый штаб. Единственное, что было очень приятно — осознание того, что там будут Кэролайн Грин и Майкл Парсонс. Я знакома с ними очень давно, а Женя…
Устенко: Мы познакомились на Lombardia Trophy в 2019 году вроде.
Миронова: Поэтому нам было к кому ехать. Я помню, как мы вышли на первый лёд: на нас смотрели, улыбались. Мы волнуемся, так стараемся, и нам говорят: «Ребят, ну, сейчас будем всё чистить».
Устенко: Мы приехали в то же самое место и в тот же город, что и в прошлом году. Жили под Детройтом — рядом с тем же катком, где тогда тренировались. Перед тем как выйти на лёд, пошли разминаться, а Чарли вышел со льда, поздоровался, спросил, как мы доехали, всё ли в порядке: «Разминайтесь спокойно, выходите на лёд, будем работать». Этот маленький жест был очень приятен: в новом месте, с новыми ребятами, которых, условно говоря, не знаешь — он спокойно к нам отнесся. И на этом всё началось, мы начали работать.
Миронова: Сначала над базой: в этом сезоне мы много занимались её развитием и выполнением различных упражнений.
Устенко: И в межсезонье, на сборах, и после сборов.
Миронова: Потихоньку начали ставить ритм-танец. Во-первых, поменяли музыку, собрали всё в одну кучу. Это был достаточно долгий процесс, потому что я монтировала и отправляла много раз. На айпаде было уже столько названий!
Устенко: Там вариантов 20 было уже в общей сложности. Мы раз с Катей отправили музыку, два, три, четыре — на пятый раз уже Чарли такой: «Опять? Снова?» На 10-й раз он уже согласился, на 15-й сказал: «Да-да, присылайте, мы готовы». В последний раз прислали, он спросил: «Это финальный вариант? Точно?»
Миронова: Он был на 30 минут.
Устенко: Да-да, там дорожка была минут на 30. И они все такие типа: «Чего?» Музыка трёхминутная, а файл на 30 минут!
Евгений Устенко и Екатерина Миронова
Фото: РИА Новости
Миронова: Я не удаляла предыдущие версии, поэтому кусочки старых вариантов остались и смешались в конце. Мне страшно удалять проекты, поэтому я сдвигала их назад, из-за чего файлы получаются по 30 минут, чтобы точно всё запомнить. В целом атмосфера очень приятная: много работали, общались с ребятами, накатывали программы.
К последним двум-трём неделям мы привыкли, оставались силы после тренировок. Но вначале сильно уставали — у меня есть видео, где я заснула с боулом в руках. Тогда меня очень тянуло на рыбное, и мы часто ходили в японский магазин.
Устенко: Шикарный просто магазин.
Миронова: Им владеют японцы, туда ходят тоже японцы — это знак качества. Мы с Женей там брали боул с острым лососем. Когда возвращаемся домой, я так устаю, что ложусь в тренировочной одежде, на груди у меня лежит боул, и я засыпаю в таком состоянии. Потом просыпаюсь — кусок рыбы всё ещё на мне — и снова засыпаю. На самом деле, для меня это очень приятное ощущение – как физическое доказательство проделанной работы.
Я получала настоящее удовольствие, поэтому сбор прошёл очень хорошо. Сильно привязалась к ребятам и тренерскому штабу, скучаю по всем.
— Сколько вы там были?
Устенко: Полтора месяца — шесть недель ровно. Мы даже всплакнули, когда уезжали.
Миронова: Да, я рыдала на последней тренировке — уже не выдержала. Словами, наверное, не описать, какое я испытывала чувство благодарности в принципе за всё и к людям вокруг, и к ребятам. Может показаться, что я сверхчувствительная или что-то такое. Но да – это действительно так. Бывают такие моменты в жизни, открывающие тебе глаза на вещи, которые ты видел, однако под своим углом. И тут открывают тебе другое окно.
«Ошибку в финале проработали и учли на будущее». Подвели итоги сезона с яркими танцорами
«В США все воспринимают одногруппников скорее как друзей, а не как соперников»
— Почему в этом году решили поехать на сборы к Чарли Уайту, а не к Игорю Шпильбанду?
Миронова: Мы изначально планировали поехать в оба места по три недели, но начали работать с Чарли Уайтом и Грегом Зюрлайном.
Устенко: С ними мы уже начали ставить программы. А уезжать посреди рабочего процесса — это плохой тон.
Миронова: Нам очень понравилось у Чарли.
Устенко: Да, мы втянулись в процесс, Танит с Грегом – тоже. С Танит мы могли три-четыре тренировки один транзишен разбирать, потому что она говорила: «Он хороший, но я хочу ещё что-то придумать».
Миронова: И это так приятно, потому что мы чужие спортсмены. В их штабе мы — первые спортсмены из России, а трепет и внимание словно к своим.
Устенко: Это тоже сыграло на руку.
— У кого больше понравилось?
Устенко: И там, и там нам понравилось. Сравнивать не совсем корректно, потому что Чарли — бывший ученик Игоря. А у Шпильбанда, бесспорно, в разы больше опыта. Он уже настоящий мастодонт тренерского дела — вырастил не одного олимпийского чемпиона и даже целое поколение. У него колоссальный опыт. У Чарли в силу возраста, вероятно, чуть больше азарта, а у Танит с Грегом тоже видны желание работать и искренний азарт в глазах.
Миронова: Они пылинки сдувают со своих пар. Я не говорю, что этого не делал и Игорь — он просто делал это по-своему, по-отцовски. А там скорее больше материнской заботы. Когда мы поехали к Игорю, то были другими, и с этой точки зрения сравнивать сложно. Безусловно, Игорь открыл для нас этот опыт, эту страну…
Устенко: И то, как можно кататься в Америке. Так что это просто разный опыт. Если в следующем году мы снова поедем, то это тоже будет новый опыт. Хотелось бы, чтобы мы поехали новыми.
Екатерина Миронова и Евгений Устенко
Фото: РИА Новости
— Удалось пообщаться с другими спортсменами из группы Чарли?
Миронова: С Катариной Волфкостин и Дмитрием Царевским общались.
Устенко: В целом со всеми по чуть-чуть общались.
Миронова: Олег Муратов. Там ещё были ребята — итальянцы Виктория Манни и Карло Рётлисбергер, но они, как мне кажется, очень стеснительные сами по себе.
Устенко: Да, они на своей волне. И сами по себе.
Миронова: Но мы всё равно немного пообщались. Вопрос поступал — ответ был.
Устенко: Кэролайн Грин и Майкл Парсонс – очень приятные ребята. Майкл с нами пытался на русском говорить, спрашивал с акцентом: «Как дела?» Мы могли ответить ему на русском. И он отвечал: «Хорошо, я понял».
Наши фигуристы провели сборы в США. Как это возможно сейчас и что из этого вышло?
Миронова: Он столько лет катался у русских тренеров.
— То есть не было никакого дискомфорта из-за того, что вы из России?
Миронова: Вообще нет. Ну по крайней мере на первом уровне.
Устенко: Вот что мне очень нравится в Америке — это очень дружеская атмосфера в группе. В России мало таких групп, где ребята могут вместе собраться на выходных и пойти куда-то. Там все воспринимают одногруппников скорее как друзей, а не как соперников. В США же ребята постоянно собирались на выходные, выезжали куда-то вместе. В последний день мы с ними поехали на какой-то фестиваль всей группой — было очень прикольно. Мы с Олежей как-то ушли вдвоём и заболтались, повернулись — никого нет, значит, остаёмся вдвоём.
Миронова: Тоже самое было с Мишей.
Устенко: Все в какие-то маленькие такие компании сбились и ушли. Мы там вообще к Елене Николаевне с Грегом пришли в ресторанчик и сидели с ними, круто было. Интересно узнать, как живут люди за океаном.
Миронова: В общем, приятно. Думаю, это зависит напрямую от того, с каким посылом ты идёшь. Люди это считывают и дают ответ. А мы ребята доброжелательные, на контакт идём. Нам интересно со всеми общаться — искренне, без какой-то выгоды.
— Переняли какие-то привычки в свою жизнь?
Миронова: По приезде я старалась чаще улыбаться, но, честно говоря, это не совсем наш менталитет. Я отдаю себе отчёт, что с каждым днём делаю это всё реже и реже. На самом деле, улыбка — отличная привычка, потому что она поддерживает общее хорошее настроение. Когда ты смотришь на человека с довольным лицом, невольно начинаешь улыбаться сам, и настроение улучшается. Эту привычку я взяла себе и стараюсь поддерживать.
Устенко: Мне больше понравилось, что там люди выходят на лёд и оставляют все свои проблемы за бортом. Это я заметил ещё на сборах у Игоря.
— А здесь не так?
Устенко: Там это просто более ярко показано. У нас этого не замечал. У меня это пока что не совсем получается, но я хочу тоже перенять. Дома стало получаться получше, чем там.
Миронова: Там ещё есть правило, что на льду никаких ссор — только если что-то происходит на повышенных тонах или битьё бортика, льда, то…
Как не убить друг друга за девять лет работы в паре? Секреты от фигуристов сборной России
Устенко: Ты пойдёшь далеко.
Миронова: Это всё, сразу пока, без разборов. Ничего не будет, просто с тобой попрощаются вне зависимости от того, платил ты деньги или нет, такое условие.
— Это про уважение к тренерскому штабу…
Миронова: Да, ко всем. К тем, кто вокруг тебя в том числе. Я считаю, что это правильно.
Устенко: Нужен перерыв — выйди за бортик на 10 минут в раздевалке, где тебя никто не видит, побей что-нибудь, если тебе надо, или постучи по чему-нибудь. И затем выходи на лёд, продолжай тренироваться.
— У вас не было таких эмоциональных моментов?
Устенко: Усталость была очень большая, у меня прям какое-то расстройство. Было тяжело, мне хотелось домой, и много всего такого.
Миронова: А я бесилась из-за этого на Женю, потому что была как помешанная: каждую секунду готова впитывать, как будто период какой-то мании. Но это нормально — это работа. И в моменте, когда меня сильно раздражает Женя, я осознаю, что меня раздражает не он сам как человек, а просто ситуация, в которой нахожусь в первую очередь сама. И те мысли, которые я себе придумала, не соответствуют тому, что происходит. Это нормальная фигурнокатательная история, мы с ней уживаемся.
Устенко: Ну мы же два живых человека, у которых может быть что-то в голове. В этом и есть смысл тандема, чтобы принимать, что сегодня будет вот так, а не вставать в штыки.
«Ты сольёшь старт и сломаешься под давлением». Нужен ли спортсменам психолог?
«Когда ты ждёшь выход на лёд, это невозможно сравнить ни с чем»
— Прошлый сезон у вас был удачным. Есть ли какие-то медальные цели на этот сезон?
Устенко: Планы есть, но никогда нельзя говорить о них, иначе они не сбудутся. Цель — просто показать хорошие прокаты, программы.
Миронова: Хочется показать то, что мы делаем на тренировке.
Устенко: Чтобы это происходило без зажима и нервозности, достаточно просто выйти, показать результат. С каждым годом это становится всё проще, потому что за спиной уже колоссальный опыт. Когда нам сообщили, что мы катаемся почти 10 лет и у нас уже столько за плечами, я просто захотел принять этот факт, выйти и получать удовольствие.
«Секрет в том, что не отказываю себе ни в чём». Сколько калорий сжигают топ-фигуристы?
Миронова: Это очень сложно сделать в моменте. Мы много говорим об этом, и так легко об этом говорить в спокойной атмосфере, например, сидя за столом. Но когда находишься в ожидании выхода на лёд, это ощущение невозможно сравнить ни с чем. Как бы сильно ты ни наобещал себе в предыдущие дни или в разговоре с кем-то, ты не сможешь быть в том же состоянии, которое придумал заранее. Это просто невозможно. Это нужно тренировать и преодолевать каждый раз, независимо от того, насколько ты опытен и успешен. Возможно, когда ты ничего не чувствуешь, что-то не так — нерв всё равно должен присутствовать. Потому что это ответственность перед окружающими, а для нас — это, безусловно, Женя.
Устенко: Здесь я с Катей согласен. Мне кажется это очень правильным — с Кириллом Алёшиным об этом разговаривали и с Татьяной — нашим психологом. Волнение — это нормально, оно должно присутствовать, но быть здоровым — не так, что у тебя начинается паническая атака и ты не можешь ничего сделать.
Миронова: Это здоровая реакция организма на опасность. А это по факту опасность.
Устенко: Это стрессовая ситуация, к которой ты не привык. Когда у тебя уже нет волнения — это уже звоночек. Может быть, ты выгорел или ещё что-то. Последние сезона два-три это волнение у нас здоровое – благодаря Татьяне.
Миронова: Но всё равно оно бывает волнами. Так всегда.
Устенко: Да, всё равно бывает. На контрольных прокатах, когда полгода не было выступлений, всё равно волнительно выходить перед публикой на ритм-танец. Хотя, с другой стороны, уже сидишь и думаешь: «Это же дома, это Питер». Но это ты сейчас думаешь. А тогда ты выходишь и такой: «Блин, я дома, это ответственность, надо поджилки свои стянуть — и штаны не запачкать».
Миронова: И даже если в голове ты собрался, то тело может не отвечать. Ты вроде не волнуешься, а ноги всё равно трясутся.
«О деньгах нужно думать в последнюю очередь». Интервью с прорывными танцорами из Питера
— И из-за этого возникает зажатое состояние?
Устенко: В день ритм-танца мы немного зажались. Это правда, чего душой кривить. Это не был максимум, который хотелось показать. Но это было в том числе из-за площадки — она узкая. На большой арене другая акустика, музыка иначе звучит. Мы заметили, что едем, а музыка играет медленнее, чем обычно. И поэтому в прокате чуть-чуть зажались, чтобы не доехать на 10 секунд раньше по музыке, иначе вся программа поплывёт. Это тоже опыт, надо тоже с этим уметь работать. Однако спасибо, что у нас есть такая «демо-версия» — контрольные прокаты. Чемпионат России тоже будет на этой арене, поэтому мы хотя бы знаем, что вот так может быть.
— Как вам вообще тот факт, что чемпионат России будет в Санкт-Петербурге?
Устенко: Круто, никуда лететь не надо.
Миронова: Да, классно, мы очень рады. Я ненавижу полёты: боюсь, отекаю. Мне тяжело, сушит кожу, я плохо себя чувствую физически. И обратно ещё лететь, хочется лечь поспать. А самолёты у нас либо вечерние, либо утренние.
Устенко: Нет времени, чтобы выспаться.
Миронова: Состояние не очень приятное, но терпимое. С учётом того, что чемпионат России в Питере — я очень рада. Мы его завершим — и сразу будем выступать на новогодних ёлках. Очень удобно.
Устенко: Никуда ехать не надо. А если не будем выступать на ёлках, то отдохнём дома. Всё равно круто выступать дома: публика родная. В Питере очень тёплая публика —- контрольные прокаты это показали. Понятное дело, что на танцах народу меньше, это нормально — нет прыжков, не так интересно смотреть. Но всё равно публика очень ярко поддерживала. Большое спасибо тем, кто остался: у меня аж в ушах зазвенело, когда мы выходили.
Екатерина Миронова и Евгений Устенко
Фото: РИА Новости
«Я разнесла номер в тот вечер, мне было настолько обидно»
— Один мой коллега предложил, чтобы танцы были между видами.
Миронова: Мы это с Василисой Кагановской обсуждали в раздевалке, звучит логично.
Устенко: Бывает и так, что ты катаешь короткую программу, а после неё проходит открытие соревнований. Танцы немного в этом плане страдают. Ещё у нас был опыт на соревнованиях в Италии, что тренировка накануне. То есть утром мы катали короткую, вечером тренировали произвольную, а утром снова выступали. Тогда произвольную мы ужасно откатали.
Миронова: Это был худший прокат, который мы когда-либо делали.
Устенко: Мы входим в первую поддержку, пять секунд от начала. Там была поддержка, Катя хватает мою ногу, а я держу её на оттяжке. Мы заходим, и то ли она не захватилась, то ли я дёрнул раньше — и Катя просто вылетает у меня из рук. А это только седьмая секунда с начала программы! Я стою и думаю: «Так, а может, закончить? Ну его?» Просто ты первый же элемент срываешь и такой: «А нафиг мне дальше кататься?»
Миронова: Ну да, там тогда таким комом всё пошло. Зато там такой красивый был номер, у нас квартира вообще шикарная.
Устенко: Боже, это было прекрасно. Я ещё во время проката смотрел в сторону бортика, Елена Николаевна стояла. Я прямо помню, как мы делаем поклон и вообще не торопимся выходить.
Миронова: Да мы столько плохих стартов делали! На этапах Кубка России давным-давно я падала, блин, практически каждые соревнования.
Устенко: Было такое. Но это опыт. Теперь знаем, как себя вести.
Миронова: Зато сейчас практически не падаем.
Устенко: Это уже большой прорыв.
Евгений Устенко и Екатерина Миронова
Фото: РИА Новости
— Как изменился ваш подход после того падения на финале Гран-при в Красноярске?
Миронова: Я разнесла номер в тот вечер — мне было настолько обидно! Я не злилась на Женю, но мне было просто очень обидно, прямо до жути. Я от себя сама не ожидала такой реакции: держалась-держалась, а потом меня прорвало.
Устенко: Ну и конец сезона, всё навалилось. Тем более после фееричной короткой – у нас был очень хороший ритм-танец, с уверенностью. После него все сказали: «Мы увидели, что вы кайфанули». Да и произвольный, несмотря на это падение, хороший был, чувственный. Глупо, обидно. Теперь я знаю, что нужно расслабиться, в номере сесть и сказать себе: «Всё, старты закончились».
Миронова: Ну там была настолько глупая ошибка — как Даня Самсонов перед произвольной программой на прокатах упал. Примерно такого же плана ошибка. Человек — профессионал? Профессионал. Прыгает? Прыгает. Кататься умеет? Да. И вот всё равно может упасть, у Жени случилось так же.
Устраивали провокации и коверкали имена. Но Петросян и Гуменник с честью прошли отбор
«Когда видишь знакомых, которые достигают чего-то, искренне радуешься душой»
— Следили за олимпийской квалификацией в Пекине?
Миронова: Я смотрела наших ребят, здесь буду максимально честна. Знаю, насколько каждый старт стрессовый для спортсмена. Не могу подключиться к ощущениям ребят, но могу предположить, что там была просто феерия в голове. У меня это вызывает исключительно уважение, и я по-спортивному рада, что так сложилось. И на этом всё. Это первый этап для них. Я не хочу их сглазить, просто горжусь.
Устенко: Ребята, конечно, молодцы, что выступили, показали чистейшую работу.
Миронова: Такое давление было…
Устенко: А они выстояли! Дальше можем пожелать только удачи.
— За другими видами следили?
Миронова: Танцы я смотрела, пары — нет. Я очень рада за Софию Валь и Асафа Казимова — испанцев.
Устенко: Да, мы катались вместе с Асафом с детства.
Миронова: Очень давно мы с ним знакомы, поэтому я прям… Надеюсь, что звучу честно, потому что правда горжусь ребятами. Мы всё-таки с детства все вместе катаемся, убили столько времени, лет. И когда ты видишь своих знакомых, которые достигают чего-то, то искренне радуешься душой. Мне очень понравился ритм-танец у Эллисон Рид и Саулис Амбрулявичюс, мне кажется, это прямо попадание в их стиль.
— Они случайно оказались на этом отборе.
Миронова: Ну они упали на чемпионате мира в дорожке.
Устенко: Опять же, случайность. Они упали, но вышли, реабилитировались и показали, что достойны этого места.
Миронова: Австралийцы — Холли Харрис и Джейсон Чан — мальчик очень прибавил. Они оставили старую произвольную. И я считаю, что правильно сделали, постановка была хорошая. Они новые звёздочки, как мне кажется, их активно продвигают, и они дают повод, чтобы их заметили.
Россия снова всех победила! Кроме Петросян и Гуменника, на ОИ поедут ещё пятеро россиян
— Китайцы?
Миронова: Я так заценила китайскую музыку! Я даже пыталась зашазамить, потому что настолько было непонятно моему уху, но «Шазам» не нашёл. Это забавно! Мне было прикольно смотреть, что они выбрали что-то своё. Нормально, не фанатка дуэта, но уважаю. Я всех уважаю, кто катается.
— Не думали про русскоязычную музыку к своим программам? Это сейчас пользуется спросом.
Устенко: Соревновательную программу — нет. А показательный — ну да, можно. Почему бы и нет?
Миронова: Я не знаю. Просто здесь есть такой момент, который не могу описать.
Устенко: Ну не то это.
Миронова: У меня есть надежда на то, что кто-нибудь за границей смотрит, следит. Ну и просто я сама русскую музыку не особо слушаю.
Устенко: Ну и всё равно мы все работаем на международную арену, так или иначе. Поэтому раз есть шанс выйти туда… Это просто объективно.
Миронова: Мы выбираем из того, что приглядывается к программе, подходит нам.
Устенко: Тем более специалисты федерации тоже говорили, что если мы выходим на международную арену, то нужно постараться не выбирать русскую музыку, чтобы лишний раз не было каких-то проблем.
Миронова: При этом ритм-танец у Ани Щербаковой с Егором Гончаровым мне очень понравился, обалденный.
Устенко: Да, это в их стиле.
«Следим за международкой. Может, это наши будущие соперники». Смелые Щербакова и Гончаров
— Есть какие-то фавориты на Олимпийских играх? У нас возвращаются Шибутани, Сизерон.
Миронова: Шибутани мне никогда не были симпатичны — как дуэт, из той плеяды, в которой они соревновались. Лично с ними не знакома, поэтому объективно не скажу. Болеть за всех будем, потому что все пары плюс-минус одного уровня, сейчас есть два-три дуэта…
Устенко: Есть пятёрка, которая будет бороться…
Миронова: И есть два-три дуэта, которые на пару шагов дальше. Но такого, как было, когда катались Тесса Вирту со Скоттом Мойром и Габриэла Пападакис с Гийомом Сизероном — такого сейчас нет. Хотя могу ошибаться, потому что смотреть вживую и онлайн — совсем разные вещи.
Устенко: Одно дело, когда показывает экран, а другое — когда наблюдаешь воочию.
Миронова: Я очень болею за Пайпер Гиллес с Полем Пуарье. Искренне хотела бы, чтобы они были на пьедестале как можно выше. Мне нравится второй канадский дуэт — Маржори Лажуа и Захари Лага. Оливия Смарт и Тим Дик очень нравятся, партнёр вообще прибавил, молодец. Когда они только встали в пару, ходили слухи, что он не дотягивает до её уровня. Но он дотянул, им поставили правильные программы. Это достойно уважения, потому что человек в таком возрасте меняет свою жизнь, переезжает к партнёрше, которая тоже с большим багажом. И они вот так удачно себя показывают после неудачного старта в Оберстдорфе, где завалили всё, упали со слайда, с поддержки. А потом на чемпионате мира вышли и откатали чисто. Так-то много ребят. Я за всех болею и искренне каждому желаю достичь того, чего он хочет. Мы все работаем на льду.
Устенко: Это всё очень большое стечение обстоятельств, удачи, случая.
Миронова: На льду мы соперники, но не враги.
Устенко: Конкуренция должна быть здоровой, так как это двигатель прогресса. Но она должна быть в меру. Где-то ты что-то подмечаешь — это нормально, а когда делаешь в укор, специально лезешь под ноги — это уже нездоровая ситуация. Карма потом вернёт.
«Приятно, что у нас в сборной такая тёплая атмосфера». Душевные Мухортова и Евгеньев
— Дима Евгеньев говорил, что сейчас нет историй про стекло в ботинках и различного рода подставы…
Устенко: Да, Дима очень хороший. А подставы — это уже такой пережиток прошлого.
— Он сказал, что атмосфера в сборной очень дружная и тёплая.
Миронова: Это хорошо. Я считаю, что так и должно быть в той ситуации, в которой мы находимся. Как сборная России мы обязаны быть вместе. Если случится Олимпиада или любой другой крупный турнир, то нужно друг друга уважать.
Устенко: Это правда. Личные отношения должны оставаться за бортиком, нравится тебе твой соперник или нет.
Миронова: Это добавляет какой-то «химии».
Устенко: Да, то есть где-то вы, может, и не в очень хороших отношениях, может быть, на тренировке будет как-то нагло…
Миронова: Это всё равно классно, это человеческие отношения, как в сериале.
Устенко: Это «химия» — та самая конкуренция, которая будет двигателем процесса, но уходить в крайности — это неправильно. Всё должно быть здоровым. Пытаться перегнать кого-то – можно, но это всё должно быть в здоровом ключе, а не из серии травмировать соперника, закинуть ему стекло в ботинки, резать костюм. Это уже говорит о твоей полной неуверенности.